Метода Суворина. Лечение голоданием
Книга I. Основы методы
Изд-во «Новый Человек»
По поводу этой книги
Моя метода, обращаясь и к больному и к врачу, действует и работает в двух областях: в области лечения и в области душевной культуры, ибо медицина не наука, а миссия, и врач должен быть, прежде всего, добрым человеком, чтобы суметь понять во всем человека больного. И врачи должны это понимать – если они врачи.
Моя метода дает факты – излечения, – и требует фактов же – культурных поступков. «Вчера ты был больным – страдал. Сегодня через другого ты словно чудом стал здоровым человеком. Так помоги же теперь, на сколько можешь, другим, людям больным, тоже скинуть с себя тем же чудом боль и муку! И прежде всего – вылечившись голоданием, помоги основанию образцовой лечебницы для лечения голоданием всем – в том числе и себе самому!»
Душевно честен и истинно культурен поступок г-на Пере Качаревича (Сурдулица), который, вылечившись голоданием от «ста болезней» (см. ст. 54 этой книги), пожертвовал «на дело Божие» свой месячный заработок.
Это лучшее средство обеспечить себя вперед от всех немощей: –поднявшись физически, подняться и духовно!
Жду инициативы от самого населения к созданию образцовых учреждений по лечению голоданием и силами природы и окажу им со своей стороны всяческое содействие.
Этой книгой прекращается моя борьба с докторами. Прекращается не с моей стороны. Я не оставлю борьбы, пока мои больные не получат в Югославии неоспоримое уже право и не нарушаемую уже возможность спокойно пользоваться помощью больниц и докторов. Я не прекращу борьбы, пока метода моя не будет проверена научно, пока я не получу свободы вести свободно свою культурную работу и возможности мировой премией Нобеля в одну неделю сделать мое лечение известным всему человечеству, – по статуту о премии Нобеля кандидат на нее должен быть представлен от научнаго учреждения. Я буду бороться, пока не будет установлен общественно-государственный контроль над действиями врачей, теперь на основании своего диплома бесконтрольно властвующих над жизнью и имуществом всех в населении.
Борьбу должны будут прекратить сами доктора и прекратят ее, потому что она теперь становится для них безнадежно убыточной, удары ея станут им много больнее, чем прежде, и вся она практически делается для них вполне безплодна.
Достойных приемов борьбы с моею методою – проверки ея научными средствами – организации докторов в Югославии не употребляют, а на недостойныя их попытки противузаконно, противународно и потивокультурно запретить мне лечение, чтение лекций, издание книг, закрыть моим больным доступ в больницы и все это едино ради материальных интересов врачебного сословия – на такия их попытки я получаю ныне международную трибуну для ответа им, для их устыжения и наказания их преступлений против культуры и человечества – ибо через полгода моя книга будет переведена на все культурные языки мира, если. если уже теперь она переводится на арабский и китайский языки не по моему заказу, а по предложению с мест. У всех людей есть желудок и сердце, которыя могут болеть и нуждаются во врачевании.
То, что я скажу о врачах в Югославии, раздастся тогда и в Европе и в Америке и везде под солнцем, и найдет себе оценку и свободную и – немедленную!
Что могут противопоставить этому мои противники? Боюсь, «Лекарский Гласник» совсем не читается ни в Лондоне, ни в Париже, а мнение культурнаго Лондона и культурнаго Парижа о некультурных поступках докторских организаций в Югославии, не мнение, а – приговор, дающий мировую репутацию и тогда, когда она – нелестная!!
Думаю – ни для докторов, ни для славянства вообще – от таких поступков и от суда над ними культурнаго человечества выгоды не будет.
Дело между мною и докторами, конечно, не в конкуренции от лечения новаго лечению старому. Какая конкуренция, в самом деле, когда с самаго начала я предлагал докторам открыть все приемы моего лечения? Дело все в том, что моя метода зовет докторов к новому труду, а им хочется иного!
Доходов и досугов!! И феодальных прав над населением!
Один из виднейших докторов Белграда сказал мне:
– Может быть, все, что вы говорите и истина, и даже вероятно это – истина, но если мы примем указываемое вами, нам придется переучиваться на ново!
Другой доктор говорил:
– Мы не лечим по методе Суворина, потому что не знаем, как он лечит? А вот он издаст книгу, мы прочитаем и будем лечить по нему!
Пришло время докторам сказать себе разсудительно: «Мы зарвались. Суворин во многом прав! Мы действительно не доктора, а агенты по распространению в населении патентованных средств иностранных химических фабрик. Лечение без лекарств одним фельдшерским уходом нами совсем забыто, а оно, конечно, всего важнее для народной массы.
Исправим же ошибку! Имея докторския знания, мы в добавку к этому уже легко можем сделаться превосходными фельдшерами, и тогда сам народ будет требовать увеличения числа докторов в Югославии, а никак не их сокращения!»
Этим путем, конечно, и пойдут всё талантливые, разсудительные и не боящиеся труда доктора в стране.
Желаю им успеха искренно!
Охранить же неталантливых, неразсудительных и не желающих трудиться среди докторов – от последствий их ошибок и слабостей, – кто в силах? – Кто может их спасти, когда лени и паразитства они желают горячее, нежели спасения.
Ожидаю, что люди талантливые, разсудительные и не боящиеся труда среди докторов окажут искреннее содействие установлению общественно-государственнаго контроля над сословием, страшнаго только слабым членам его, а всем среди больных и здоровых, кто хотел бы применить на себе мою методу оздоровления, я еще и еще раз укажу, что пока этого общественно-государственнаго контроля над сословием докторов нет, для них особенно разумно начинать впервые голодание, составивши для этого хотя малую группу в 3-4 чел., ибо это чрезвычайно быстро знакомит с методою: – каждый участник группы видит ход лечения не только на себе одном, но и на других и может поэтому во многом ориентироваться сам и вовремя получить объяснения и научения, каких напрасно ожидал бы теперь от официальной медицины.
Буду очень признателен на сообщение мне случаев и наблюдений по голоданию. Мой адрес – Алексею Суворину, Белград, Югославия.
Конечно, я знаю, что эта книга – взрывает!
Конечно, я знаю, что эта книга взрывает современную медицину.
Моя метода лечит не проблематически и не некой новой комбинацией новых и старых средств, как обыкновенно лечит обычная, провозглашаемая за «новую», метода лечения, а всегда – наверно и однообразно, без всяких лекарств и всем доступно, процессом, в организме человека совершенно новым для науки, однако вполне старым для самой природы, который я открыл, изучил прежде всего на себе, а затем на десятке тысяч других здоровых и больных людей и усилиями пяти лет, сделал удобным орудием лечения, три последних года вынося борьбу со всем сословием врачей в Югославии, применившим против меня все средства от общей стачки против моей методы и меня лично до открытаго противузакония, и угроз тюрьмой, каторгой и сумасшедшим домом включительно.
Теперь эта моя метода лечит:
– все болезни – от насморка до трахомы и рака и, вероятно, – сонной болезни и проказы,
– все возрасты – от детей до стариков,
– все одними и теми же всем, и богатым и бедным, одинаково доступными, простыми средствами,
– без лекарств и расходов,
– без операций и инъекций,
– без смертей и неуспехов,
– немедленно и быстро, и во многих болезнях даже без докторскаго осмотра, по простому описанию болей в письме,
– без возвращения болезни вновь и с одновременным омоложением и оживлением всего организма,
– с раскрытием и развитием новых источников природнаго магнетизма человека – его жизненной силы,
– с открытием перед ним новых возможностей и перспектив – физических, душевных и духовных,
– чем каждый делает первый шаг к превращению себя в новаго человека и
– к уразумению и, наконец, к исполнению после 2000 лет заповеди и примера Х р и с т а о 40 дневном посте и лечении постом, волею и духом, – «Больных исцеляйте, бесов изгоняйте, мертвых воскрешайте!»
И достигается это приемами, простейшими, доступными и ребенку, а именно: – ничего не есть; пить, как можно меньше и ввиду стотысячелетней замусоренности кишечника нынешняго человека очищать его ежедневно искусственно, пока длится лечение; никаких лекарств, кроме чистительных. Для контроля по лечению рекомендуется взвешиваться через день, и раз в неделю советоваться с руководителем для обезпечения от больших ошибок.
Вы сомневаетесь, что «чудо» вызывается так просто, но я скажу:
– Да, это все чрезвычайно просто, однако не так, чтобы уже совсем просто! Требуется неуступчивое напряжение воли все в одном и том же решении, желание внутренней в себе перемены, не погасающее – днями, неделями, месяцами. Когда, – и это бывает скоро! – вы заметите первые результаты лечения, это, конечно, поддержит вас разом, но надо преодолеть неопределенное, еще темное пока для вас, первое начало!
Но вы. – все-таки сомневаетесь в столь легкой возможности таких чудес! Однако, вот перед вами уже тысячи, десятки тысяч людей, с которыми произошло все именно так, как я говорю! Если сделалось с ними, почему не сделается с вами?! Ведь один, десять, сто человек могут быть выдумкой, ложью, но десятки тысяч – как будут выдумкой? Не может укрыться город, стоящий на верху горы, и о десятках тысяч людей уже излеченных указанными приемами, знает вся Югославия, а это 15.000.000 людей в Европе!
Но вы – все-таки сомневаетесь! Зачем же дело стало? Если оно, это чудо, для вас практически действительно важно, попробуйте на себе, попробуйте немедленно что-нибудь небольшое – 2, 3, 4 дня голодания. Ведь все это доступно каждому и всегда, и ничем не опасно! Если разуверитесь или покажется тяжелым, что же – выпейте стакан молока с хлебом и ваша «ошибка» исправлена: вы на прежнем пути! Ничто вам не прорезано, не отсечено, не взбрызгнуто – вы только почистились, а это ведь всегда и всякому только на пользу!
Я знаю, что такую конкуренцию выдержать, конечно, не может современная медицина, смертельно отравленная привилегиями диплома, искалеченная бесконтрольностью, разслабленная сознательным невежеством, ленью и спесью своих питомцев, слуг и руководителей, безконечно обремененная многими и давними преступлениями, чему далее следуют ужасные факты.
Да! День суда и наказания пришел для современной медицины, для ея грехов, ошибок и преступлений, и у меня в сердце нет жалости к свергаемому старому, ибо катастрофа эта. Боже, как она заслужена!
Когда за эти пять лет я сам сделался врачом и стал ежедневно слушать разсказы новых и новых десятков моих больных, как их лечили, терзали, калечили, убивали, обирали и разоряли доктора и все именем науки, – я дивился и недоумевал, да как может доселе существовать так открыто на глазах всего мира такое кровавое, такое преступное, такое идиотски – поймите же это вы, разумные, честные, наконец, с е м ь ю, с е м ь ю, с е м ь ю имеющие и ее трусливо предающие люди, – такое идиотски глупое общественное устройство, как сословие привилегированных и никем не контролируемых врачей, властвующих над жизнью, смертью и имуществом всех людей в стране – всех.
Только подумайте: – молодому, только что с университетской скамьи студенту, после короткаго года испытания, дается диплом и право применять все яды, вплоть до яда гремучей змеи к лечению больных, и контроля над тем, как этот молодой человек будет этим правом с завтрашняго же дня пользоваться, не устанавливается при этом никакого и нигде – во всем мире!
А свой этот диплом молодой человек получает прямо от университета, учреждения, особенно связаннаго с интеллигенцией народа, которое само же на своих факультетах права всем объясняет, что всякая неконтролируемая привилегия неминуемо и немедленно обращается в самоволие, затем в деспотию, а далее и в преступление.
«Учитель, научися сам»! Исполни свой долг по отношению к народу, яви, наконец, столь запоздавшую инициативу в учреждении контроля над докторами, которым ты же сам вручил и вручаешь такие нечеловеческия полномочия над здоровьем, благосостоянием и самою жизнью населения и самих этих докторов спаси от невежества и падения моральнаго, к которым их неизбежно ведет их несправедливо возвышающий и их неодолимо растлевающий, твой – университет! – диплом!
Когда я сам своими глазами, разумом и душою вошел в самое «святое святых» современной дипломированной медицины и мне открылся действительный в ней ход всего, я вдруг увидел какия непростимыя невежды в своем прямом деле эти дипломированные доктора, знающие тысячи названий патентованных средств и не умеющие посадить в ванну тяжело больного пациента и вынуть его из ванны, вовремя приготовив и применив к нему все необходимое, чтобы больной от своей ванны получил только пользу. Все это предоставляется знать фельдшеру. Врач не умеет как следует промыть больному желудок и кишечник, оставляя это знать сестре милосердия. Она же вместо врача знает, как накладываются и насколько туго бинтуются компрессы и вместе с врачом не знает, как ставятся компрессы Присница и делаются паровыя ванны Рикли. Врач не умеет массажем прекратить мигрень больного, предоставляя это уметь массажисту, и не умеет магнетизмом поднять в больном жизненную энергию, считая, что на его век и на век его больных хватит и одних аптек с их патентованными средствами – без всяких этих «новых выдумок» беспокойных фантазеров! Я убеждался ежедневно, как врачи отстали в своем деле, как поразительно легко делать в их лекарской профессии новые и успешные шаги, возможность которых их ослепшие глаза и не видят. Достаточно сказать, что только потому что я был в новой своей профессии неизменно добросовестен к больному, в нем самом, в его силах, ища способов немедленно помочь ему, мое лечение стало давать 99% излечений, а число смертей. – но собственно от методы моего лечения я не знаю до сих пор ни одного случая смерти, а в связи с ошибками самих больных и всего более с неосторожным, а иногда и преступно грубым вмешательством в ход лечения докторов, их незнания и вместе самоуверенности – всех смертей, о которых я знаю или слышал, было, между лечившимися по моей методе, всего д е в я т ь, а ведь лично у меня за эти 5 лет лечилось голоданием около 10.000 больных и конечно не менее чем в десять раз больше против этого числа лечилось их кругом меня без моего ведома по моим книгам и письменным инструкциям, не сообщая мне ничего о своем голодании.
Кто из дипломированных докторов может показать такие результаты своего лечения? Ведь это совсем не секрет, что все мертвецы, лежащие на кладбищах, пришли туда через руки и лечение докторов! Все!!
Кроме морального разложения от диплома современная медицина несет на себе последствия многих своих катастрофических ошибок.
Первая и главнейшая из них – совершенно произвольное и ребячески легкомысленное представление о человеке, будто он состоит только из осязаемаго физическаго тела, а душа его и дух – это нечто во всяком случае сомнительное, с чем серьезный позитивист может вовсе и не считаться. Между тем именно в душевном (астральном) организме человека и находятся действительные корни его болезней, ибо не душа и дух строятся по физическому телу, но тело строится по душе и духу. Оздоровите вполне душу и мгновенно д о л ж н о стать здоровым и тело. Выбрасывая из поля своего внимания душу и дух человека, в которых – напоминаю – и находятся корни болезней физического тела, современная медицина сама лишает себя познания действительных причин болезней, т. е. сама себя осуждает на бессилие и блуждания вокруг и около истины, никогда ея не достигая.
Ошибка вторая – столь же произвольное и научно именно никак недоказуемое предположение будто человек так беден и нищ силами, что как только он заболевает, его уже тотчас же нужно прямо спасать от смерти всякими средствами со стороны и конечно прежде всего бежать в аптеку за всякими ядами, в которых будто бы больному пришла уже крайняя нужда! Но если здоровый человек еще может выдержать яд, то пощадите больного-то! Но нет! Доктор безжалостно перегружает больного всякими лекарственными порошками и микстурами, разшатывая ими и последнее его здоровье и опустошая его карман, – что также часто очень важно для его здоровья!
Третье заблуждение – тупое и дико окостенелое верование будто пища всегда укрепляет больного. Заблуждение это предстанет перед вами в своей действительной ценности, когда вы вспомните, что для усвоения пищи организмом она должна сгореть в нем. Значит всякий избыток пищи, несоответствующий действительному наличию кислорода в крови больного, высасывает на себя из нея чрезмерное для человека количество этого кислорода, т. е. душит больного, удушает его изнутри. И это преступление доктора чаще всего и особенно легко совершают над туберкулезными, которым и без того дышится тяжело: – Ко мне пришел больной, молодой сильный по природе человек с язвой в кишках, доведенный врачами до искусственной анемии, истощения кислорода в крови: – в госпитале он должен был ежедневно глотать до 18 сырых белков ради «усиленнаго питания»! Это превратило ему кровь в прудовую болотную воду по ея сожигающей для пищи силе.
Четвертая пагубная для больных «истина» современной медицины и ея докторов за немногими исключениями следующая: «Человек есть стеклянный пузырек, куда можно влить и вбрызнуть всякую аптекарскую отраву, вбрызнуть которую человеку постыдилась бы всякая гремучая змея». У меня лечился и за 36 дней голодания вылечился от трех язв в кишечнике больной, изнуренный до того двумя годами лечения по методам дипломированной медицины. За последние 14 месяцев такого лечения ему для «усыпления болей» сделали до 1800 инъекций морфина – до 6 в день. Результат: Голодание вылечило его от язв, но от лечения этих язв современной медициной ему пришлось потом лечиться особенно, ибо эти ведра впрыснутаго ему морфина так усыпили ему мышцы, что они, когда больной уже мог встать с постели, не захотели проснуться сами – у него явился искусственный паралич ног, который пришлось лечить нарочито. Я не говорю уже о прямо преступных вкалываниях острия шприца в спинной мозг больного и накачивании этого мозга ядами – ведь ни один добросовестный врач при этом не скажет, что он у в е р е н, что этим он не прививает больному какого-нибудь сумасшествия… Однако и простыя впрыскивания в кровь камфоры, сальварсана… я вполне убежден, что если бы кровь имела голос, она визжала бы при этих впрыскиваниях как зарезанная! Ведь, всякое впрыскивание сальварсана – всякое! это медициною уже установлено! – может кончиться глухотой, слепотой, смертью. И делать такия безрассудства над больными допущено людям, никем не контролируемым! Разумное человечество, зачем ты скинуло со своих плеч голову? Ведь так думать – неудобно!
Как глубоко, до какого слабосилия упала дипломированная медицина ясно из того уже одного, что я, дилетант и не доктор, могу поставить себя не скромно рядом с нею, а в пример ей и сказать: «ведь я же лечу без этих сожигающих кровь инъекций, без этих калечащих операций, притом лечу болезни, которыя для вас неизлечимы!? Что же вы-то! Поберегите, пожалейте больных!»
Пятый неотпустимый грех нынешней медицины – ремесленность и погоня за наживой. Забыта заповедь др. Нотнагеля: «Доктором может быть только добрый человек». В жизнь запальчиво вколачивается: «Больной – наш доход. Врачи всех стран соединяйтесь в защите нашего дохода!» Мещанство душевное изгрызло в медицине и докторах чувство чести. В среде докторов, питомцев университетов стали возможны с общаго одобрения деяния, идущия уже прямо против личной морали, против научной чести, против самаго духа человека – прямое поклонение Молоху.
Наследник ученой славы В. Крукса в Англии В. Томсон, за заслуги по химии возведенный в лорды (лорд Кельвин) сказал на собрании Британской Ассоциации в Эдинбурге:
«Наука держится вечным законом чести, который предписывает смотреть в лицо и без страха всякой проблеме, которая может представиться ей».
Этого закона современная медицина уже не держится! В Югославии сословие докторов из страха, что лечение голоданием упразднит нынешния доходнейшия статьи их заработка – патентованные средства, операции и инъекции – устроило бойкот и стачку против лечения голоданием и нарочито – против проверки фактов этого лечения средствами науки, которыя они держат в своих руках – «чтобы не дай Бог открытия Суворина не получили и научнаго признания – что тогда мы будем делать?»
И безтрепетно, безтрепетно и безтрепетно из-за простой язвы в желудке и кишечнике, которая по моей методе лечится без всяких операций и наверняка – врачи продолжают и продолжают делать в больницах операции больным, самовольно и безжалостно обрекая смерти неизбежный процент их, хотя знают, отлично знают, что голоданием эта язва лечится без всяких операций и риска.
Обращаю внимание государственной власти на это преступление против самой крови народа, которое совершается ежедневно безтрепетно, безжалостно и безпрепятственно во всех больницах Югославии во имя безбожной и противународной стачки докторов против лечения голоданием, против проверки его ценности для народа средствами и приемами науки и против чести научной и общелюдской во имя Молохово!
Вследствие всего этого вот какия сцены и разговоры бывают на моих приёмах:
Больной (катаром желудка):
– Один доктор (имя) прописал мне порошки и капли и дал мазь для массажа желудка с тем, что после лечения мне надо ехать во Вранячку Баню, затем держать диету год и после второго курса лечения во Вранячкой Бане, я могу разсчитывать, что освобожусь от своей болезни. Вообще на лечение мне, по его словам, нужно 1,5-2 года.
Другой доктор дал мне пилюли – одни глотать, другия для инъекций, которыя он будет делать мне через день в течение полугода, а может быть и дольше. Вообще болезнь моя, он говорит, пройдет только при долговременном лечении – год-полтора года.
– А я вам говорю, что ни откуда, ничего вам ждать и искать не надо! Все у вас есть самих. Используйте вот эти мои немногия указания, кроме того не принимайте никаких лекарств, Боже сохрани от инъекций и не через месяцы и годы, а через 5-6 недель вы будете здоровым человеком!
И так как такия свои обещания я исполняю всегда точно, то положение для докторов получается действительно весьма слабое. Но кто виноват? Я пять лет зову их обратить внимание на голодание, как средство лечения, и все напрасно!
Вот и сегодня, когда пишу эти строки, я получил письмо из Лииеве Рииеке от г. И. З.:
«Был сам осмотрен Рентгеновскими лучами в Державной Больнице в Тузле и все врачи нашли, что у меня язва в 12-перстной кишке и указали лечение – диета и Вранячка баня на 2-3 года».
Ответил и г-ну И. З. то же, что и первому больному, и знаю, что и г. И. З. будет через месяц после начала лечения здоров, если точно исполнит мои указания и полечится до конца.
До чего доходят доктора, загромождая организм больного разными «спасениями» из аптек, вот тому примеры – по каждому могу назвать имена:
Одна больная (опухоль живота) приняла в течение 2 лет 2300 порошков аспирина.
Слабой и худенькой старушке при отеке живота доктор сразу выпустил 12 литров жидкости – т. е. ведро целое, как будто больная была пруд, из которого воду брать можно ведрами. И этот врач имеет диплом университета!
Врач, белградская знаменитость, дал больной за 42 дня 84 слабительных, доведя ее до полнаго истощения. Больная проголодала 14 дней и оправилась и от болезни, и от докторскаго лечения ея.
Значит ли все это, что я враг докторам и аптекам?
Нисколько, но, конечно, доктора и аптеки должны перестать служить старым богам, если и в новое время хотят жить от своей профессии.
Пусть аптеки работают вместе с общественными организациями для лечебной помощи народу, которыя во множестве станут возникать во времена новой медицины. Пусть доктора научатся быть отличными фельдшерами и вести больницы так, чтобы центром всего в ней был больной и его выздоровление, а не доктор и его непогрешимость. И всякий добросовестный труд и в новыя времена найдет свое признание.
На этом я оканчиваю мою речь о докторах. Резкость моего тона – не раздражение, а негодование, до какого падения дошел этот привилегированный цех специалистов, обученных государством с такими затратами совсем не для таких плачевных результатов. От них, от докторов, я знаю, моя книга встретит непримиримое противодействие. Еще бы – каждый доктор, прочитав ее, непременно заболеет на время, но я нисколько не боюсь их гнева и способов борьбы.
Одинокий, ещё не имея защиты в общепризнанном успехе своего лечения, я принял и выдержал в Югославии борьбу со всей организацией тамошних докторов и вот – жив и продолжаю свое дело! Историю этой борьбы полезно прочитать – ее найдете далее в своем месте – именно самим докторам. Пусть убедятся они, что их сословие прошло далеко за Геркулесовы столбы дозволеннаго. Пора одуматься и круто повернуть на новую дорогу! А больные пусть знают и твердо помнят, что пока докторский диплом не поставлен под общественный контроль, они в защите и охране своего здоровья могут разсчитывать только на самих себя. Помощников среди докторов они найдут лишь в лучших людях сословия, а лучших – всегда и везде мало!
Обществу, людям должно самим организоваться и не оставлять здоровья своего и своих семей в руках людей, доверия недостойных и слабых знанием и – морально.
Для больных пишу я эту книгу и к ним теперь перехожу.
В каждом лечении для больного прежде всего важно, конечно, знать – действительно ли оно излечивает? Для больного решительно все равно, как его болезнь называется. Ему надо, чтобы боли его прекратились и всего бы лучше – навсегда!
Поэтому далее я отвечу на первом месте на этот вопрос, – действительно ли мое лечение вылечивает болезни, затем объясню подробно, в чем само по себе это лечение состоит и, наконец, – как надо лечить отдельныя болезни?
Так как доктора Югославии в борьбе со мной заключили общую стачку против лечения голоданием, надеясь его задушить, и отказали мне в помощи лабораторий, больниц и клиник, то в дальнейшем свои факты я подтверждаю не удостоверениями оффициальных медицинских учреждений, а самими больными «в живе», у которых каждый факт может каждым быть точно проверен.
Только там, где, по понятным причинам, нельзя назвать фамилию больного, напр. в случаях лечения сифилиса, я прибегаю к удостоверениям оффициальных лабораторий, конечно, выдававших свои анализы больным, не зная, что те лечились голоданием.
Источник
